Loading ...Крах столыпинской политики и начало революционных выступлений масс.
С середины 1910 года в России сложилась новая обстановка. Промышленный застой сменился подъемом. С каждым годом все больше добывалось каменного угля, выплавлялось чугуна и стали, вырабатывалось тканей, росло производство сахара.
Развитие империализма в России в послереволюционные годы шло быстрыми шагами. Значительно усилилась концентрация производства и капитала. Почти во всех отраслях промышленности и на транспорте господствовали монополистические объединения капиталистов. Двенадцать крупнейших банков сосредоточили в своих руках более 80 процентов всех средств акционерных банков. Финансовая олигархия все больше заправляла хозяйственной жизнью страны и все теснее сближалась с бюрократической верхушкой государственного аппарата.
Усилился приток иностранного капитала в Россию. К 1914 году примерно треть основного капитала акционерных промышленных обществ и более 40 процентов основного капитала главных русских банков принадлежали западноевропейской буржуазии. Иностранные капиталисты хозяйничали в важнейших отраслях экономики: добыча угля, нефти, обработка металлов. Они ежегодно получали сотни миллионов рублей процентов по займам и прибылей. Зависимость царской России от западноевропейского империализма возросла.
Кучка европейских и русских магнатов капитала богатела, народные массы нищали. Около трех четвертей национального дохода страны присваивали помещики, капиталисты, кулаки. Сотни тысяч трудящихся искали счастья на чужбине. За первое десятилетие XX века из России уехало на заработки в чужие страны более полутора миллионов человек.
Возросла дороговизна жизни, положение рабочих ухудшилось. Официальное обследование фабрик и заводов показало, что в среднем рабочий в год получал 246 рублей, а приносил прибыли капиталисту 252 рубля. Следовательно, рабочий меньшую часть дня трудился на себя, а большую часть — на капиталиста. В деревне царила невероятная нужда. Прямым результатом столыпинской аграрной политики были массовое разорение крестьян и обогащение кулаков-мироедов. Безлошадных и однолошадных дворов с конца XIX века по 1912 год стало больше почти на два миллиона. Сохранение всевластия помещика-крепостника, укрепление кулацких хозяйств, обнищание массы средних крестьян, значительный рост обезземеленных крестьян, превращавшихся в пролетариев,— такова картина тогдашней деревни. Обанкротилась и попытка царизма притупить противоречия в деревне путем переселения нескольких миллионов крестьян из Европейской России в Сибирь. Крестьяне распродавали все свое имущество и уходили в Сибирь, а потом, не имея средств для устройства на новом месте, возвращались обратно, все потеряв и озлобившись.
Классовые противоречия в деревне стали глубже и острее. По-прежнему главным врагом крестьянина был крепостник-помещик. Но усилилась и борьба между беднотой и кулаками. С 1910 года крестьяне все чаще поджигали помещичьи имения и кулацкие хутора. В 1911 году разразился страшный голод, охвативший до 30 миллионов крестьян. Обстановка в деревне свидетельствовала о крахе столыпинщины.
Провал столыпинщины еще сильнее обнажил глубокие противоречия во всем общественном и политическом строе России, показал неспособность царского правительства разрешить главные общественно-экономические проблемы.
Остатки крепостничества являлись невыносимой помехой развитию страны. Россия хотя и развивалась по капиталистическому пути, но с годами все больше отставала от передовых капиталистических стран. Ленин писал в 1913 году, что хотя за полвека после освобождения крестьян потребление железа в России возросло впятеро, все же она оставалась отсталой страной, оснащенной современными орудиями производства вчетверо хуже Англии, впятеро хуже Германии, вдесятеро хуже Америки. Нищета, угнетение, бесправие народа, надругательство над ним — все это находилось в вопиющем несоответствии и с состоянием производительных сил, и с возросшей сознательностью и требовательностью масс, разбуженных революцией 1905—1907 годов. Только новая революция могла спасти Россию.
Как ни свирепствовала столыпинская реакция, она не могла искоренить в народе стремление к свободе, к улучшению условий своей жизни. Усталость в массах начала проходить. Ненависть к угнетателям прорывалась с новой силой.
Первым перешел в наступление рабочий класс. Годы революции и наступившая затем полоса реакции многому научили рабочих, повысили их классовую сознательность. Наемных рабочих стало значительно больше, чем в начале века. В 1913 году только в промышленности их было 3,5 миллиона. По концентрации рабочих Россия шла впереди всех стран мира. В то время как в Соединенных Штатах Америки на предприятиях, насчитывавших 500 и более человек, было занято только около трети всех рабочих, в России — более половины.
Летом 1910 года вспыхнули стачки московских рабочих, придавшие бодрости массам. В конце года в Петербурге, Москве и в других городах произошли политические демонстрации. Начались студенческие сходки и забастовки. В 1911 году брожение в массах продолжало нарастать. Бастовало вдвое больше рабочих, чем в предыдущем году. В конце года на заводах и фабриках Петербурга проходили бурные митинги в связи с внесенным социал-демократической думской фракцией запросом о провокационном характере суда над социал-демократами — депутатами II Государственной думы. По призыву большевиков рабочие требовали освобождения депутатов.
Предвидение большевиками неизбежности революционного
ьема подтвердилось. Повсеместно росли недовольство и возмущение народа. Значительную работу в массах проводила большевистская легальная еженедельная газета «Звезда», которая стала выходить в Петербурге с конца 1910 года.
В обстановке революционного оживления особенно вредную и позорную роль играли оппортунисты. Ликвидаторы и троцкисты хотели отвлечь рабочих от революционной борьбы. Они призывали их подписать петицию с просьбой о «свободе коалиций» (свобода союзов, собраний, стачек и т. п.), с тем чтобы потом передать ее в Государственную думу. Большевики разъясняли рабочим, что никакие свободы невозможны, пока страной правят черносотенные помещики, что только свержение царской монархии даст свободу народу. Так в новой обстановке проявлялись два направления — революционное и оппортунистическое. Большевики видели начало поворота к новому подъему революционной борьбы, ликвидаторы — лишь стремление рабочих улучшить свое положение в рамках третьеиюньского режима. Отсюда вытекали две в корне различные тактики — борьба против всего старого порядка или ограничение его лишь частичными реформами. Рабочие пошли за революционными лозунгами большевикоз, найдя в них ясное выражение своего стремления к свободе и лучшей жизни.
Стачки рабочих, политические демонстрации и митинги, борьба крестьян против помещиков и кулаков, движение демократической молодежи в городах — все это были признаки близости новой революции. Сможет ли пролетариат выполнить роль вождя в нараставшей революционной борьбе, в решающей степени зависело от состояния марксистской партии рабочего класса России.